В память о Саре - Страница 69

Мягкого и осторожного способа для этого не существовало. Он швырнул конверт на стол, прекрасно понимая, что своими руками разрушает атмосферу дружбы и доброй воли между ними.

— Это твое, — сказал Майк.

Джесс попыталась уловить в его глазах хотя бы намек на то, что происходит, но, потерпев неудачу, взяла конверт в руки и осторожно вытряхнула фотографии на стол.

На верхнем снимке она вместе со своим приятелем, хахалем или кем там еще он ей приходился, спускается, держась за руки, по ступенькам мини-гостиницы «ночлег и завтрак». Майк специально положил его первым, прежде чем запечатать конверт. Выражение ее лица скажет ему правду.

Она беззвучно ахнула, и кровь отхлынула от ее щек. Джесс впилась взглядом в фотографию, на которой была запечатлена она, прежняя, пытаясь не дать тому, что видит, пробить броню, которую она нарастила за пять лет с момента исчезновения Сары. Джесс проглотила комок в горле, и глаза ее сузились, словно говоря: «Я не позволю тебе сломать меня». Это был тот же взгляд, каким она окинула Майка в кухне после того, как он вернулся домой с Холма насквозь промокший и сообщил, что Сара исчезла.

Но она все-таки сломалась. Майк понял это, когда Джесс медленно отвела взгляд от фотографии и стала смотреть на улицу. На лице ее появилось отрешенное выражение, напомнившее ему девушку, в которую он влюбился еще в школе, когда она стояла у окна спальни, глядя на полицейскую автомашину, медленно въехавшую на подъездную дорожку, и уже зная, что двое полицейских, направлявшихся к крыльцу, пришли сообщить ей, почему отец, опаздывавший на три часа, так и не вернулся с работы.

— Сколько это продолжалось? — спросил Майк и почувствовал, как внутри него что-то лопнуло и с тягучим звоном разлетелось горячими осколками. Он мысленно готовился к такой возможности, но представлять гипотетически и видеть собственными глазами — разные вещи.

Подошел официант и поставил бокал с белым вином рядом с локтем Джесс, после чего поинтересовался, готовы ли они сделать заказ на ленч. Майк покачал головой, и официант с недовольным видом удалился, явно раздосадованный крошечными чаевыми, на которые мог рассчитывать.

— Сколько это продолжалось? — повторил он, и Джесс вздрогнула, расслышав нотки гнева в его голосе.

«Как бы тебе ни хотелось опрокинуть столик и хорошенько вмазать ей по лицу — вполне справедливое желание, следует отметить, — тебе предстоит принять решение, и принять его прямо сейчас. Ты хочешь узнать, что случилось, или хочешь наказать ее? Потому что ты должен выбрать одно из двух. Получить и то и другое не получится».

Майк сделал вторую попытку.

— Я наткнулся на них случайно.

Джесс горько рассмеялась.

— Сомневаюсь. Когда дело касается Лу, случайностей не бывает.

— Так ты знала, что он сделал эти фотографии?

Она не ответила. Она старательно смотрела на улицу, и взгляд ее перебегал с одного предмета на другой.

— Ты будешь говорить? — спросил Майк.

— Какой смысл? Не сомневаюсь, Лу уже рассказал тебе все.

Если он скажет, что не разговаривал с Лу и что вместо этого пришел сюда, чтобы выслушать ее, то не даст ли ей тем самым возможность солгать и уйти от ответа? Джесс не обязана рассказывать ему правду, но если она уверена, что Лу уже просветил его во всех подробностях…

— Зачем ты пришел сюда? Злорадствовать? Получить удовлетворение и унизить меня, размазав по моему лицу мою же ошибку?

Джесс встретилась с ним взглядом, и Майк увидел, как в ее глазах разгорается решимость. Она готова была замкнуться и уйти в себя.

— Я пришел за объяснением, — сказал он, изо всех сил сохраняя спокойствие.

— Нет, ты пришел не за этим. Ты пришел, чтобы использовать меня в качестве позорного столба. Но вот что я тебе скажу: этого больше не будет. Я не стану помогать тебе.

— Джесс, я…

— Я уже сказала: нет! Я сделала ошибку — большую ошибку! — и она обошлась мне так дорого, что ты даже представить себе не можешь. Но я простила себя. Мне пришлось пройти долгий путь, но я простила себя и пошла дальше. Что же касается вот этой части моей жизни, — она указала на фотографии, — с этой ее частью покончено.

— А разве я не заслуживаю того, чтобы идти дальше?

Она рывком подхватила сумочку.

— Просто скажи мне, что я сделал не так. Что заставило тебя броситься в объятия того парня?

Джесс отодвинула стул и встала. Майк последовал ее примеру, обошел столик и схватил ее за руку.

— Я не напрашивался на это, — сказал он, — но так уж вышло. А теперь у меня в голове беспрестанно звучат вопросы, для которых нет свободного места. После того, что случилось с Сарой, — больше нет.

Джесс не сделала попытки освободиться, но он видел, что она все еще раздумывает, а не повернуться ли и уйти.

— Объясни — это все, чего я прошу, — продолжал Майк. — Думаю, это справедливо.

Майку показалось, что выражение ее лица смягчилось. Он оказался прав. Джесс опустила сумочку снова на тротуар. Он отпустил ее руку.

— Спасибо, — сказал он, и они снова сели за столик.

— Я хочу внести ясность. Я расскажу тебе все, и на этом мы поставим точку. После моего ухода вопрос будет закрыт.

«Можешь не беспокоиться. После того как ты уйдешь, я больше не собираюсь разговаривать с тобой».

Джесс взяла бокал с вином, поерзала на стуле и закинула ногу на ногу. На лице ее отразилось праведное негодование, как у женщины, приготовившейся к перекрестному допросу.

— Я знаю его? — начал Майк.

— Нет.

— Как его зовут?